Размышления кардинала

Представления в Церкви

Но мысль апостола охватывает не только те два аспекта, что уже представлены в Церкви в ее земном состоянии corpus mixtum (смешанного тела), но также ее становление и завершение. Как в одном, так и в другом состоянии нашему взору и — в еще большей мере — участию открывается в его словах одно и то же тело. Это Тело, которое есть Церковь, претерпевающее череду изменений в нашем мире, имеющее доступную нашему охвату историю, показывается им в ходе самопостроения и возрастания до того самого дня — дня, который не просияет в дольнем мире, который вырвет нас прочь из истории,— когда оно приобретет полный свой рост и меру «Мужа совершенного», совер-шенного Тела единства всех святых, единых теперь уже совершенным образом во едином Христе. «Тело, уготованное нам», скажет святой Кирилл Александрийский, выбрав немного другой угол зрения, подобно Иоанну Богослову, запечатлевшему в Откровении образ нового Иерусалима, который нисходит с небес во славе Божией. Но всегда и везде речь идет об одном Теле, едином, как един Иерусалим, Град, о котором вещал пророк: «Восстань, светись, Иерусалим, ибо пришел свет твой, и слава Господня взошла над тобою!».

В заключение следует отметить, что, хотя мы и не находим в Посланиях апостола Павла — равно как и ни у одного другого автора священных текстов — абсолютно исчерпывающего учения о Церкви, его концепция «Тела Христова», какой она предстает из всей совокупности принадлежащих ему произведений, производит впечатление наиболее способной вобрать все элементы такого учения. И если она не дает собственно определения, то по крайней мере предлагает «исключительного рода аналогию, подводящую нас к верному пониманию природы Церкви». Она применима к Церкви в обоих ее состояниях — земном и небесном,— и в обоих ее аспектах — институциональном и мистическом, и при этом с очевидностью указывает на их сущностное единство. Между Ecclesia universalis (вселенской Церковью) и corpus universorum (вселенским телом) существует полное соответствие.

В наше время к выражению «Тело Христово» обычно добавляют эпитет «мистическое». Он служит лучшему обозначению того обстоятельства, что воистину вся Церковь целиком и без всякого исключения есть тайна. Не принадлежа самому Павлу, этот эпитет удачно оттеняет мысль апостола, который сближал понятия «Церковь» и «Тайна» таким образом, что второе едва не становилось в его глазах реальным наполнением первого. Итак, используя слова энциклики Mystici Corporis, мы можем сказать, что «для определения, для описания истинной Церкви Иисуса Христа — святой, католической, апостольской, римской — нельзя найти ничего лучше, ничего превосходнее, наконец, ничего божественнее, чем то выражение, которое называет Ее мистическим Телом Иисуса Христа».