Размышления кардинала

Все мы во Христе,— но пока еще и в веке сем

Словно писец, вносящий в перечень удостоенных гражданства одно имя за другим, Бог собирает всех в заложенном Им Граде. И все возрождаются и становятся в нем согражданами. «Блудница там становится девственницей, ефиопы — светлокожими», кочевавшие в шатрах — теперь у себя дома в сияющем дворце «истинного Соломона». Мй читаем это пророчество на праздник Богоявления, и то, что из него уже исполнилось, служит нам обетованием на будущее.

Бесспорно, окончательное исполнение еще не совершилось. То обстоятельство, что Церковь применяет к себе это пророчество Псалмопевца, с человеческой точки зрения свидетельствует о ее безумии. «Христиане говорят, что хотят установить в мире единство; но если кто-то забирает в голову подобное, это означает, что он ничего не повидал на своем веку»,— сказал в свое время Цельс, и в его словах звучат голоса «реалистов» всех времен. Не говорит ли весь многовековой опыт за то, что они правы? Ut animae nascentibus, ita populis fatales genii dividuntur (Как каждый новорожденный наделяется душой, так и каждый народ — предопределенным судьбою духом) . Но ведь «вера наша есть победа», и то, что невозможно для человека,— под силу Богу. Бесспорно, однако, что, несмотря на все очевидные достижения, христианское единство в этом мире — всегда не более, нежели предвосхищение,— ибо политическая реализация res publica Christiana (христианской республики) принадлежит к явлениям иного порядка. На практике Церковь может способствовать улучшению положения вещей только тем, что умерит пыл враждующих сторон, сгладит конфликт, но не вырвет его с корнем. Само прославленное в Деяниях апостолов «единодушие» не длилось более одного дня. Мир берет свое. Каждодневно мы ощущаем на себе принуждение с его стороны, каждодневно нас терзают его противоречия. «Все мы во Христе,— но пока еще и в веке сем». «Муж совершенный» — далекий и очень далекий, отнюдь еще не достигнутый идеал. Спасены мы только «в надежде», и нам остается только «ожидать», но отсюда нельзя делать вывода, что начаток спасения не присутствует в нас, или, присутствуя, остается бездейственным. Тот, кто верует, уже осуществляет в себе начальный опыт любви и единства. И тем более действенен этот опыт, чем явственней видимость свидетельствует о противном, тем напряженней переживается тайна Церкви. Ибо Церковь в своих членах — то же, что была она в своем Главе: она не подобна Ему в его деле искупления, ибо сама была искуплена Им на кресте.