Церковь есть тайна, но также и таинство. Будучи «совокупным местом таинств христианских», она в то же время сама есть великое таинство, которым держатся и которым животворятся все прочие таинства. Она — таинство Иисуса Христа на земле, подобно тому, как для нас Сам Христос, в своем человечестве, есть таинство Бога.
В этом — великая сила свидетельства Церкви. В этом — ее торжество, которое мы слишком склонны представлять себе в образах плотской жизни. Это торжество, которое она стяжает в Духе, предавая себя его дыханию. Это слава, которую она излучает, являя себя «Женой, облеченной в Солнце».
Но увы — торжество это никогда не полно, и слава не всегда сияет так, как должна была бы сиять. Смотрящие на нас со стороны не обязательно слепы, если не видят красоты облика, который мы же и искажаем, или не находят в своем поле зрения той «земли, пылающей любовью», которою должно было бы быть христианское сообщество. Вот как об этом прочувствованно писал Боссюэ:
Будь проклято бесчестие называющих себя христианами! Христиане изни-чтожают друг друга; Церковь захлебывается в крови своих чад, убиенных ее же чадами; неужто столько войн и столько кровопролитий еще не насытили нашу человеческую безжалостность? В одном городе, в одном доме, под одной кровлей нас продолжает раздирать непримиримая вражда. Каждодневно мы просим о мире, но сами творим войну... До какой же степени мы забыли Евангелие, являющее науку мира!.. Своими раздорами мы вручаем власть дьяволу, творцу всякой распри, и гоним Дух мира, Дух Господень. Не пожелал ли Ты, Спаситель мой, ознаменовать единством верных пришествие Твое? Но что творят христиане, объявляя во всеуслышание, что Отец Твой не послал Тебя, что Евангелие — вымысел, что все тайны Твои — лишь пустые басни?
