Церковь есть тайна, но также и таинство. Будучи «совокупным местом таинств христианских», она в то же время сама есть великое таинство, которым держатся и которым животворятся все прочие таинства. Она — таинство Иисуса Христа на земле, подобно тому, как для нас Сам Христос, в своем человечестве, есть таинство Бога.
По нашей вине души, еще сами того не зная, ищущие Христа, могут вторить сетованию: «Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, кого любит душа моя; искала я его и не нашла его». Мало того, по нашей же вине вокруг священного города и даже в пределах его процветает анархия. Каждое столетие приносит тому все новые и новые примеры. В их числе — мистическое поветрие конца XVIII века, явившееся реакцией на сухой поверхностный рационализм предшествовавшего поколения: вместо того чтобы прийти к вере великого христианского сообщества, души благодаря ему попадали в объятия иллюминистских сект. Слишком многое в те печальные времена убеждало их в том, что, как писал Клод де Сен-Мартэн, священники «утратили силу слова» и не ведают более «тайн Царства Божия». Или же, что еще более печально, от Церкви отделяются группы, одержимые своего рода духовной горячкой. Члены таких групп проклинают Церковь, всецело «плотскую» с их точки зрения. Они не надеются получить от нее хлеба, которого жаждут. Они попрекают ее забвением ее Спасителя. Отпадение подобных групп может объясняться не только их чрезмерным пылом, но также и избытком в них прямодушия, доброй воли, любви ко Христу и к Его Евангелию, не исключающих, впрочем, значительной склонности к иллюзиям, а то и ребячества. Им легко и просто порицать в Церкви случаи злоупотребления, неловкости, непоследовательности и соблазна, ибо и в лучшие периоды в столь обширном теле их бывало предостаточно. Но они не понимают при этом того, что со всем своим пылом и со всеми своими упреками они не более, чем паразиты. Они — паразиты, поскольку существуют лишь за счет великой Церкви, поскольку живут лишь на тот капитал, что она скопила для них, — а долго ли так можно жить? Они потеряны как для великого общего дела, так и для великого Свидетельства...
