Размышления кардинала

Духовное понимание Писания

Наряду с буквальным пониманием Писания существует и понимание духовное, не отменяющее и не исправляющее буквального, но довершающее его, сообщающее ему полноту, вскрывающее его глубинные смыслы, прослеживающее объективные выводы из него. То же можно сказать и о Евхаристии. Посредством «духовного преломления» открывается «тайна Хлеба», дается понимание ее экклезиального смысла. Альгер Льежский говорит нам, подводя итог вере предшествующих веков: «Non conficitur ibi Christus, ubi non conficitur universus» («Христос не приносится в жертву там, где Он не приносится в жертву весь»). «Не желающие пребывать в единстве, будучи лишенными Духа, который обитает в Теле Христовом, не могут совершать Жертвоприношения»,— несколько раньше его и в других словах писал о том же папа Пелагий. «Только в католической Церкви приносится истинный хлеб Искупителя»,— это слова святого Григория Великого; он же, черпая вдохновение у Оригена, говорил в беседе на Пасху: «Жертва не приносится за стенами освященной Обители». Эти и подобные им утверждения вовсе не означают, что у схизматиков таинство недейственно: они обращены к другой проблеме — не реального присутствия Христа в таинстве, а его духовных плодов. Они говорят о том, что евхаристическое таинство непременно получает свое продолжение в тайне Церкви, а без тайны Церкви нет завершения таинства Евхаристии: «Non est Christi corpus, quod schismaticus conficit... Divisum ab unitate altare veritatem Christi corporis non potest congregare» («То, что приносит в жертву схизматик, не является Телом Христовым... Алтарь, отделенный от единого целого, не способен обрести истину Тела Христова»). «Тайна Тела Иисуса Христа свершается тогда, когда все члены его приносят себя на алтарь в Нем и вместе с Ним». «Именно в Евхаристии получает свое полное выражение таинственная сущность Церкви» и, соответственно, именно в Церкви, в ее католическом единстве, сокрытое значение Евхаристии приносит действенные плоды. Virtus enim quae ibi intelligitur, unitas est, ut redacti in corpus ejus, effecti membra ejus simus quod accipimus («Ведь добродетель, здесь подразумеваемая, есть единство, когда мы обращаемся в Его тело и претворяемся в члены того, что приемлем»). Таким образом, если Церковь есть «исполнение» Христа, то Христос, в своей Евхаристии,— поистине сердце Церкви.