Размышления кардинала

Не потому, что прочно, но потому, что правильно

Но непогрешимость веры и связь с традицией у истинно церковного человека никогда не оборачиваются жесткостью, презрением, сухостью сердца. Он не лишается способности к восприятию и не замыкается в стенах отрицания, ибо твердо помнит, что Церковь - будь то Глава ее или же простой христианин — должна провозглашать «да», поскольку всякое отрицание — лишь обратная сторона или искажение согласия и единства. Будучи не более склонным к компро-миссу, чем сама Церковь, он всегда хотел бы, подобно ей, «открыть все двери, которыми разные люди могли бы прийти к одной истине». Не больше, чем сама Церковь, он склонен «затруднять обращающихся из язычников» — достойная умеренность апостола Иакова на Иерусалимском соборе кажется ему не просто мудрее и человечнее, но и ближе к Промыслу Божию, нежели требовательность иных ревнителей. По примеру Церкви он избегает увлекаться, уподобясь вульгарному фанатику, какой-либо одной частной идеей, ибо вместе с Церковью верит, что, как то доказывает догматика, и подтверждает история ересей, «нет спасения вне равновесия». Он остерегается также смешения понятий ортодоксии и твердости в основах с ограниченностью или леностью духа. Non ideo quia durum aliquid, ideo rectum (не потому, что прочно, но потому, что правильно), повторяет он вслед за святым Августином, помня, что одна из главных задач христианина — «просветить людей своего времени в том, что необходимо для спасения». Он постоянно следит за тем, чтобы «общее представление» мало-помалу не подменило собой Воплотившегося Господа. Не меньше он заботится и о чистоте учения и внимательно следит как за богословской точностью и корректностью, так и за тем, чтобы таинство веры не было низведено до уровня простой идеологии. Его полная и безусловная преданность Церкви никогда не превращается в своего рода «церковный национализм». Наконец, наедине с собой он боится впасть в традиционное заблуждение тех «богословов», которые, став «мудрыми и опытными», «сделали из Евангелия объект научного анализа и возомнили, что лучше познали его, чем собрание верных», тогда как «часто именно они понимают его в смысле, наиболее далеком от того, что вложил в него Христос».