Весьма примечательно, что сомнения, которые испытывают иные верующие по поводу Церкви, часто относятся и к Деве Марии. Точнее, критические замечания эпохи Реформации по поводу католической идеи Церкви распространяются также и на католический культ Марии.
«В час, когда жизнь Марии как матери Христа, казалось, безвозвратно завершилась, она стала в действительности общей матерью всех христиан. Так вторично исполнилось пророчество Ангела: «отныне ублажат тебя все роды!». После этого Мария больше не упоминается в Евангелии, но в Деяниях Апостолов она показана так, как будет изображаться позже в великих образцах искусства Запада: вместе с апостолами ожидающей в Иерусалиме сошествия Духа Святого. У подножия Креста над Марией вторично исполнилось благословение ангельского приветствия; в день Пятидесятницы второй раз сошел на нее Дух Святой. Мать Иисуса Христа стала великим образом материнства Матери-Церкви».
Но уже отсюда явствует, что слово «образ» не вмещает всей полноты смысла. Речь идет о том, что Мария действием Божественной благодати стала матерью всех людей. Именно этой мыслью проникнут восхищенный возглас святого Амвросия в рождественском послании: «Дева породила Спасение миру, дева родила Жизнь человекам!». Святой Петр Дамиани иллюстрирует классическую формулу utraque nimirum mater (и Тому и другим несомненно Матерь) более точным образом, который, впрочем, не следует воспринимать слишком буквально: «Велика и благословенна Мать, от чьего чрева рождается земное тело Христа, и от нее же вновь, водою и кровью, рождается ныне Церковь!» И созерцание Голгофы, по словам Шеебена, приводит нас к мысли о первенстве Марии по отношению к Церкви:
«И в этом мы видим превосходство в основе материнства Марии над материнством Церкви в пределах их неразрывного единства. Материнство Церкви может существовать лишь на основе и по благодати материнства Марии, материнство же Марии продолжается в Церкви и через Церковь».
