Весьма примечательно, что сомнения, которые испытывают иные верующие по поводу Церкви, часто относятся и к Деве Марии. Точнее, критические замечания эпохи Реформации по поводу католической идеи Церкви распространяются также и на католический культ Марии.
Они представляют собой не два ключа на выбор, но один единственный ключ, — idem est (одно и то же) — и царство, которое этот ключ нам открывает, никак нельзя назвать царством иллюзий, ибо, как сказал святой Амвросий, воистину «в душах прекрасна Церковь», и, с другой стороны, как сказал святой Петр Дамиани, «всякая душа в некотором роде таинственным образом становится самой Церковью во всей ее полноте». Выражение «anima ecclesiastica» можно было бы перевести, не' слишком отступая от первоначального смысла, как «душа, которая и есть Церковь», и достопочтенная Мария Воплощения нимало не нарушает рамки самой строгой ортодоксальной традиции, когда пишет о своей молитве: «Мне казалось, что душа, которой предназначено жить в этом светлом граде, должна как-то быть с ним связана, ибо она есть царство Божие, по тем добродетелям, которыми Супруг Небесного Иерусалима, Который является и ее Супругом, благоволил ее украсить». Уместно лишь добавить, как это делал святой Бернард вслед за Оригеном, что, если Церковь есть единство душ, или, скорее, их единодушие, то в конкретной реальности каждая отдельная душа способна лишь на более или менее несовершенное — в зависимости от уровня духовного развития — участие в благах Церкви — благах, которые особо предназначены для нее. Таким образом, все это «особо» относится именно к Церкви.
